Спираль Аделойи. Глава 3

– Куда мы идем? – спросил Алексей, когда надоело идти молча.

– За клубком, – мгновенно ответил Грин, хихикнув.

– Что тут смешного? – хихиканье раздражало Дугина.

– Невозможно объяснить юмор. Вам не станет смешно, если я объясню. Поэтому не стану этого делать. Скажу только, что клубок не ведет нас.

С этими словами он, не останавливаясь, нагнулся и поднял клубок, с извиняющейся улыбкой поглядев на Алексея. 

– Куда мы идем? – выдавил снова Алексей, готовый остановиться при любой насмешке.

– Почти пришли, - совершенно серьезно сказал Нейри и показал на остановку возле автовокзала.

– Кого мы там встретим?

– Вы – меня, я – Вас.

Что бы там не говорил уже двадцать минут покойный Дима, а с юмором у Грина было не ахти.

Скамейки на остановке почти полностью заняли приезжие из других городов и местные, но место для двоих человек осталось. Нейри сел рядом с добродушно улыбающимся толстяком. Дугин сел рядом с Грином, на край скамьи.

– Вы умеете вязать? – задал странный вопрос Нейри.

– Нет, - после небольшой паузы неуверенности выдал Дугин.

– Пришло время  учиться.

Он всучил Алексею черный клубок и секунду спустя торжественно преподнес спицы.

Алексей в свою очередь принял врученные ему вещи и  тупо смотрел на них. В голове отчетливо всплыло: «Бойся данайцев, дары приносящих».

– Вяжите, монами, просто вяжите. 

– Я не умею.

Грин забрал клубок, нитки и занялся набором петель.

– Следите за моими движениями. – Грин начал вязать, – тут ничего сложного, просто уловите суть. Руки за Вас все сделают. Вы поняли принцип? Петли можно поддевать еще так, здесь не забывайте придерживать.

Алексей ничего не понял, но возражать не стал. Ему сделалось интересно, что будет делать этот наглый усач в котелке, когда руки откажутся делать что-либо сами по себе. Лишь для того, чтобы сделать видимость усердия, Дугин, про себя злорадно улыбаясь, принялся совершать спицами аналогичные движения.

Но бесформенного запутанного комка не получалось. Петля цеплялась за петлю, и Алексей в  молчаливом потрясении наблюдал, как вслед за первым растет второй ряд. И хотя он был неровный – Дугин специально старался раз-другой перебросить петлю через следующие две-три, чтобы всё было не так, как говорил Грин, было совершенно очевидно, что в этой борьбе он терпит фиаско.

Между тем, Нейри Грин достал откуда-то небольшую книжку и перелистывал тонкие страницы, мусоля правый ус и иногда кивая самому себе.

Алексея задело полное к нему равнодушие, и со злостью он начал третий ряд.

– Красное на алом, – бросил Нейри и замолк.

Алексей презрительно покосился на своего соседа, но желания задавать вопросы больше не было.

Вязка способствовала спокойствию, и уже на седьмом ряде Алексей без раздражения и других негативных эмоций заметил, что полотно сузилось, а неровности рядов начинают образовывать странные подобия узоров, линии пропусков в двух местах завершались логичными завитками, и одновременно с Грином они вдруг рассмеялись нездоровым смехом.

– Почему мы смеялись? – вволю насмеявшись, обратился к Нейри Дугин.

– Вы вновь задаете этот сакраментальный вопрос. Мы испытали микроозарение. Продолжайте, пожалуйста.

Люди уходили и приходили, освобождая и, соответственно, занимая места на скамейках, а ощущение участия в долгой удивительной истории, которое часто появлялось в детстве после прочтения первых глав художественной книги, крепчало, перерастая в течение мыслей. Вернее, вопросов.

– Алексей Альбертович, я хочу дать Вам почитать эту книгу. В ней Вы найдете ответы на многие вопросы. Первую, четвертую и седьмую часть почитаете когда-нибудь потом, на досуге, сейчас время теснит Вас к действиям. Двенадцатая часть – откровенно говоря, полная чушь. Остальное будет Вам, вне сомнений, полезно, но именно практические рекомендации, которые следует Вам пройти, находятся во второй части.

Он посмотрел на уже довольно приличное вязание, которое вновь начало расширяться:

– Что ж, пожалуй, довольно, – Грин снял нитки со спиц и растянул в руках, – это фрагмент узора судеб людей, завязанных на Вас. Проще говоря, люди, которые побывали на этой остановке в то время, когда Вы вязали, так или иначе, теперь связаны с Вами.

Он сделал паузу. У Алексея не нашлось адекватных слов.

– Удивительные рисунки, не правда ли? Тяжело что-либо понять, но я попытаюсь как можно более наглядно. Возьмите любую петлю, потяните… Эксэлэнт. 

К  Алексею подошел коренастый мужичок с вежливым лицом, немного помялся рядом, подбирая слова, и неуверенно обратился:

– А где же моя сумка? Вы же обещали ее посторожить, пока я отойду.

– Вы ошиблись, – ответил Дугин, и снова повернулся к Грину, – и что дальше?

– Как же? Но Вы же… – не унимался коренастый.

– Мне никто никаких сумок не давал, – ответил Алексей, стараясь быть убедительным. Он развел руками и даже приподнял ноги, чтобы было видно, что никаких сумок у него нет.

– А я, кажется, видел, как Вы давали сумку… Да-да, определенно видел, – вступил в разговор Нейри высоким медленным голосом.

– Вот видите, товарищ видел! – голос мужичка стал сразу уверенным и вызывающим.

Чувство предательства заставило Алексея скривить губы, и мгновенно превратилось в негодование и злость. Злые мысли открывали ложь и искали правду, как это бывает во время разочарований.

Грин мошенник и гипнотизер. Этот коренастый – его сообщник. А Грин вовсе не Грин, и не Нейри, это глупая выдумка. А он, всегда уверенный, что не позволит себя водить за нос, повелся на такой элементарный, как говорится, развод.

Дугин встал со скамейки и собрался было уйти, но мужичок грубо остановил его, схватив за плечо:

– Далеко собрался?

– В милицию звонить.

– Правильно. Идемте звонить. Вы тоже, товарищ, идемте с нами, будете как свидетель, – обратился к усатому «товарищу» взволнованный мужчина.

– Извольте, – с готовностью ответил Грин все тем же высоким ленивым голосом, сразу  встал и направился к зданию автовокзала.

Все трое подошли к телефонному аппарату.

Алексей набрал 02.

В трубке послышался гудок, потом треск и шипение. Пришлось нажать рычаг сброса и набрать снова. На этот раз трубку взяли, и не успел Алексей что-либо произнести, как на другом конце провода кто-то крикнул:

– Алло! Милиция!? – в голосе явственно различалось старческое дребезжание.

– М… да?.. – только и смог ответить Алексей.

– Нас обворовали! Всё! Деньги, украшения, ордена!..  Только приехали из деревни – и тут такое несчастье! Быстрее приезжайте! Снимите эти… отпечатки пальцев, пока мы ничего не трогали! Я проживаю…

Алексей бросил трубку. 

– Посторожите его, пожалуйста, чтобы он не убежал, – обратился коренастый к Грину, – я сам позвоню.

Алексея бросило в жар, он был готов начистить лица как первому, так и второму мошеннику, в особенности тому, что был с усами и в котелке. Трезвым усилием воли он сдерживал себя, понимая, что если милиция приедет, то особо разбираться не будет, и виноватым будет инициатор драки.

Одновременно Алексея удивил тот факт, что страх быть побитым, возникающий в подобных случаях, не подавлял ярость. Страха просто не было.

– Дружище, куда ты подевался? Я везде искал! Было же сказано, не больше десяти минут…

Возле мужичка остановился парень, в такой же курточке, что и Алексей; с таким же высоким лбом, такого же роста. 

С чемоданом в руке.

Коренастый выругался на себя, забрал у парня чемодан, попросил прощения, поблагодарил, и напористо стал извиняться перед Алексеем, чередуя это с ругательствами в свой адрес.

– Я чувствую себя виноватым… Идемте, выпьем пива, я угощу… Давайте, как Вас зовут?

– Я не люблю пиво.

– Ну, хотите, я вином угощу.

Алексей задумался, но подал голос Грин:

– К сожалению, насколько я знаю, Алексей Альбертович очень занят. Идемте, монами.

Они вдвоем вышли из здания и пошли в сторону дома Алексея.

– Теперь Вы в состоянии прикинуть, что Вы можете и что умеете, – сказал Грин обычным голосом, – достаточно было потянуть за одну петельку, и вы коренным образом изменили судьбы четырем людям. Это сразу. Незначительно видоизменятся судьбы остальных, тем слабее, чем дальше они расположены от ячейки, которой манипулируют.

Грин достал из кармана вязание и отдал его Алексею:

– Вы создали за короткое время очень увлекательный мирок человеческих взаимосвязей. В его рамках до конца жизни мог бы существовать обычный человек.

– Что это значит?

– То, что Вы, Алексей, не обычный человек.

Грин замолчал, ожидая вопросов.

– Кто же я? – нехотя спросил Алексей.

– Разрушитель. Маг, который попал в плохую паутину. Когда обычный человек попадает в плохие руки, он просто становится плохим человеком, и у него нет выбора. А маг, маг становится разрушителем, но способен освободиться от чужого влияния. Правда, это гораздо сложнее, чем было бы простому человеку… 

Он посмеялся.

– Как бы было легко отвязаться, если бы Вы создали такой мирок раньше, будучи магом, а не разрушителем. А так – Ваше вязание плохо скажется на его судьбах. Как Вы смотрите на то, чтобы освободить этих людей от разрушения?

– Положительно! Как еще можно на это смотреть? Как это сделать?

Они остановились. Нейри достал зажигалку и подпалил вязание. Пока оно горело, Грин продолжал:

– Держите, не отпускайте, огонь Вам ничего не сделает… Занятно, что разрушение разрушает разрушение. Ну вот и всё. Важно помнить следующее: клубок не вел нас. И вязание само по себе ничего не значит. Это всего лишь внешние действия, – он достал из-за пазухи книгу, – в этой книге обилие описаний подобных действий, они помогут Вам. Ложитесь спать пораньше. До завтра.

Он вручил книгу Алексею, приподнял котелок в честь прощания и ушел в переулок.

 

Соседки по-прежнему не было.

Алексей вошел в свою квартиру, бросил книгу на диван – читать ее не было никакого желания – и вышел на лоджию. С шестого этажа город был как на ладони, в закатном сиянии казавшийся  потусторонним. Откуда-то в городе подымался столб дыма – видимо, пожар. 

Он достал из кармана купленные по дороге пачку сигарет и спички. Закурил.

Отчетливо вспомнилась Аня, ее взгляд, ее улыбка…

Опять грусть.

Он докурил сигарету, потушил ее кончиками среднего и большого пальцев, напрягся, ожидая боль, но была только усталость.

Когда он дошел до кровати, ничего, кроме сна не хотелось. Как был – в одежде – он лег и тотчас заснул.

 

Сессия подходила к концу. Леша напряженно штудировал физику и одновременно высшую математику, поскольку как всегда не рассчитал время, чувство времени у него было плохим; составлять расписание для самостоятельных занятий подготовки к экзаменам ему даже не приходило в голову. Экзамен по физике будет уже завтра, а он не прошел и половины вопросов. 

Леша сидел в институтской библиотеке и напряженно сверял конспект и книгу – что-то не сходится. Несколько людей из  его группы подошли к столу, уселись рядом. Он оторвал свой взгляд от тетрадей и книг, вынужденно обрывая вникание в логическую последовательность доказательств и подробного объяснения физического процесса, суть которого никак не улавливалась. Рядом с Лешей сели Лена, Аня, Петя и двоюродные братья Олег и Антон, похожие друг на друга, как родные:

– Вы понимаете вот это? Это же глупо! Эти треугольники не подобные, как на них не посмотришь, – возмутился Леша.

– З-забей на с-смысл. П-просто выучи,– значительно посоветовал Петя, поправляя очки.

– Но я не умею зубрить. Мне проще и быстрее понять.

– Пропусти этот параграф – просто сказала Лена.

Леша посмотрел на Лену, которая пожала плечами, отвечая на его тяжелый взгляд. Каких-то слов возразить Леша не нашел, и последовал совету. 

– Я думаю, лучше ничего не учить за день до экзамена. Все равно ничего толкового в голову не влезет. Только расстроишь и запутаешь себя в конец – вот и все, – высказал свою позицию Олег.

– Ну, Олег, – посмеялся его брат Антон, – что ему, не учить вообще? Дугин только вчера вспомнил, что у нас экзамен. 

– Правда? – удивилась Лена, которая прилежно учила конспекты за месяц до экзаменов. – Ну, тогда тебе не помешает положить конспект или книжку на ночь под подушку. Помогает.

– А по-моему, все эти приметы – глупости. Что может измениться в мозгу от того, что ты положишь скрепленную пачку бумаги с нанесенными на ней символами под названием буквы? – подала голос Аня.

– Я тоже думаю – это глупость, – сказал тут же Леша, но после своей фразы ощутил неожиданное сомнение. Всегда прагматичный, он считал всю эту магию и мистику, равно как и религию, проявлением невежества людей. Философия на первом и втором курсе, однако, слегка ослабили твердую позицию, поскольку изменилось и расширилось его представление о мире; но все же его самого удивляло, что он, приверженец диалектического материализма, может ощущать сомнение по поводу справедливого высказывания Ани.

Они с Аней встретились взглядами, но время поджимало, и Леша вновь сосредоточился на теории, перевернув страницу, исписанную его мелким почерком. Слишком много информации – не смотря на все старания лектора, составляющего эти параграфы максимально просто, Леша не мог удержать ее в голове, ему постоянно вспоминался пропущенный параграф с неправильным доказательством. Начала болеть голова. Сначала он не обращал на это внимания, но боль росла. Леша откинул голову назад, хрустнув позвонками шеи – обычно после этого головная боль проходила, но нет - осталась. Начал массировать виски. Оказалось, болят кровеносные сосуды не только где-то внутри, но и у поверхности, как будто под самой кожей. Казалось, он массировал синяки.

– Черт. Голова, – пожаловался Леша.

– Не поминай лишний раз черта, и все будет в порядке, – сразу сказала Лена.

– У меня таблетка есть. Дать? – предложила Аня.

– Да, пожалуйста… Спасибо.

Он взял пластинку с таблетками и пошел в столовую купить воды, чтобы запить. Когда он подходил к столовой, навстречу ему вышел мужчина в коричневой куртке. Это был блондин с суровым, жестким лицом, на лице красовался небольшой шрам от пореза. 

Боль росла; болела уже не только голова, страшно ныли мышцы между лопатками. Боль пульсировала. Алексей уже узнал в человеке, преградившему ему путь, Игоря, своего сменщика:

– Тебе незачем это, Леша. Дай сюда, – он не церемонясь особо, вытянул пластинку с таблетками из правой руки Алексея, который тщетно пытался сопротивляться.

Что происходит?!

Когда Алексей моргал, боль отдавалась быстрой волной по его телу, и мысли ускользали.

Он уже видел себя со стороны. В голове словно бы лопнула некая перемычка – стало жарко, как будто в череп залили кипяток. Из носа, а затем и из ушей и глаз потекла кровь – Алексей закричал, но скоро прекратил. Крик причинял ему еще большие страдания.

Игорь взял за плечи Алексея и тряхнул его тело – мучительная горячая боль заполнила все его сознание, и тогда он проснулся.